В театре «Et Cetera» прошел пресс-показ премьеры спектакля Владимира Панкова по пьесе Николая Эрдмана «Мандат». Этой премьерой Александр Калягин отмечает юбилей своего театра. А саму комедию он считает одной из лучших у драматурга, к которому неравнодушен с тех пор, когда должен был сыграть в Театре на Таганке у Юрия Любимова главную роль в спектакле Эрдмана «Самоубийца». Но постановку тогда запретили.
Говорят у пьес Николая Эрдмана трудная судьба. Пьесу молодого драматурга «Мандат» поставил Всеволод Мейерхольд в 1925-м году, но вскоре она была запрещена. Возможно, сыграл свою роль пассаж, где на опасения Гулячкина, примут ли его в партию, его мамаша Надежда Петровна отвечает: «Ну что ты, Павлуша, туда всякую шваль принимают». В театре «Et Сetera» режиссёр Владимир Панков вернул постановку не как реконструкцию спектакля Мейерхольда с Эрастом Гариным и Зинаидой Райх в главных ролях, а как буффонаду в стиле саунд-драмы. Временами постановка Владимира Панкова невольно отсылает зрителя к стилистике музыкальной кинокомедии «Весёлые ребята» 1934 года, сценарий к которому писал и Николай Эрдман. Временами слышатся отсылки к гоголевскому Хлестакову. Павел Гулячкин (Григорий Старостин) с красной книжечкой в руках с вдохновенностью Хлестакова врет, что дружен с Чичериным, с Луначарским на брудершафт пил, и кричит: «Я теперь всю Россию на Варваре женю!»
Водевиль про сватовство засидевшейся в девках Варвары (Наталья Благих) — с избыточным для данного исторического момента культурным бэкграундом — это один из сюжетов комедии. Пытающаяся не к месту встать на пуанты барышня отсылает к предпочтениям автора пьесы, который за свою жизнь женился трижды и исключительно на балеринах. Второй сюжет о кухарке (Екатерина Егорова), которой выпал шанс надеть платье императрицы, открывает возможность для множества комических ситуаций. И, наконец, сюжет с мандатом (даже с мандатами), который объединяет и завершает все сюжетные линии. И всё это сопровождается искрящимся юмором, почти цирковыми номерами и музыкальным дивертисментом. В силу такого изобилия многие «находки драматурга и режиссёра» догоняют зрителя не сразу, оставляя долгое послевкусие. Например, сцена с яблочком, через которое молодые люди — Варвара и Валериан — обмениваются друг с другом секретными посланиями и намёками, понятными только им двоим.
Пространство коммунальной квартиры для премьерной постановки придумал Максим Обрезков. Здесь три яруса ободранных дверей, намекающих на время «уплотнения» и коммуналок, мобильные красные лестницы, которые обеспечивают свободу передвижения для актёров-жильцов и музыкантов, а также оставляют место для массовых сцен и передвижений с чемоданами (хореограф Екатерина Кислова). Чемоданы и двусторонние картины (с одной стороны пейзаж «Вечер в Копенгагене», а с другой портрет Карла Маркса) — это своеобразные символы неустроенности и панических настроений в обществе. Когда у Владимира Панкова спросили, про что он ставил спектакль, он ответил: «Если одним словом – про панику: человека и общества на сломе времён и режимов».
Текст и фото: Сергей Щенников
Ещё больше о театре читайте в рубрике «Театр Et Cetera»