Пьесу Николая Коляды «Баба Шанель» ставят с 2010 года многочисленные театры Москвы, Санкт-Петербурга, Казани, Нижнего Новгорода и даже Венгрии, Польши и Украины. Кстати, в Москве иногда получался «парад планет» из Баб Шанелей — его в одном сезоне играли сразу по четыре московских театра, да ещё Театр Миронова из Санкт-Петербурга и «Коляда Театр» из Екатеринбурга приезжали на гастроли. Но, конечно, первым его поставил в Екатеринбурге сам автор в «Коляда-Театре». В этом году автор и постановщик снова привёз спектакль на гастроли в Москву, где показал его зрителям уже в 202-ой раз. И только сейчас мне повезло его увидеть в «родном» исполнении, хотя стремился давно, но не складывалось.
Но зато первый раз я смотрел премьерную «Бабу Шанель» в Театриуме на Серпуховке у Терезы Дуровой под авторским надзором. На премьеру приехал сам автор пьесы и сидел практически рядом со мной. Получилось как в анекдоте про смотрящего на смотрящего. К моему удивлению автор пьесы смеялся как будто не сам её писал. Я раньше не встречал ни одного писателя, который с удовольствием смотрел, например, экранизацию или постановку по своей книге. Все авторы всегда бубнили, что их замысел не раскрыли полностью или вообще всё испортили. Коляда в этом плане меня удивил — ему его пьеса понравилась, только посоветовал «поддать газу» на смешных сценах.
Вот что Коляда написал в своём аккаунте в Живом журнале: «Очень стильный, красивый, смешной и трогательный спектакль. Роскошные костюмы, декорации. Очень приличные актеры. Тереза насмешила, когда сказала, что просила художника обязательно сделать в декорации в центре дверь. Чтоб как в театре у Коляды. Это очень смешно смотрится. Я смотрел и смеялся. Пока, как мне показалось, артисты боятся играть гэги, откровенно смешить публику (а я бы хотел этого) и играют мою пьесу так подробно, как Островского: на сцене еда, цветы настоящие, всё-всё такое подлинное. Я попросил Терезу, чтобы они, актеры, немножко «поддали парку», то есть, стали бы смешить публику. А что тут плохого? Это ведь смешная комедия. На серьёз выйдут в финале, куда они денутся. Тереза сказала: «А мы-то как раз этого боялись! Дак мы это на раз сбацаем!»
К сожалению, спектакль в Театриуме где-то через сезон ушёл с афиши, возможно потому, что не было для него постоянной площадки: камерную сцену для него каждый раз строили прямо на большой сцене за занавесом. Но в этом году его решили восстановить на восьмое марта в качестве подарка зрителям и зрительницам к женскому празднику. Когда я спросил Николая Владимировича об этой ситуации, он ответил, что, мол, со спектаклями такое бывает. И сослался на свой опыт московских гастролей. Сказал, что просто не понимает, почему зрители от года к году по-разному принимают одни и те же спектакли. Говорит, я тот же, актёры те же, зрители вроде те же москвичи, но в одном сезоне они уходят в антракте, оставляя пустые кресла, а в другом — стоят в проходах у стенок до конца поклонов.
Вторым вариантом исполнения пьесы для меня стал спектакль в постановке Валерия Беляковича, но не на Юго-Западе, а в театре Станиславского на Тверской, куда Валерия Романовича тогда назначили худруком. Роли бабушек в кокошниках и сарафанах Белякович получил сыграть… мужчинам. Героини спектакля Валерия Романовича обитали в мрачном, монохромном окружении Всероссийского общества глухих, одеты были практически в мешковину. И праздничный стол мрачно вращался в центре, превращаясь в катафалк: «Где стол был яств, там гроб стоит; Где пиршеств раздавались клики, Надгробные там воют лики…» В интерпретации Беляковича концовка была жёстче и била по зрителю сильнее, впрочем там как-то всё на резких контрастах было построено — или ржёшь как конь, или давишься слезами в финале.
И вот теперь настала очередь посмотреть спектакль в исполнении старожилов, сыгравших «Бабу Шанель» на сцене больше всех других театров. Спектакль безусловно понравился, но обсуждать его я пока не готов. Наверное ещё и потому, что в Театриуме на Серпуховке, например, посмотрел спектакль раза четыре, то один, то с женой, то с друзьями. Привык уже к весёлой матерщиннице Капитолине, полуслепой «бомбиле» Нине, вздорной бывшей приме кордебалета Тамаре, полурусской поэтессе Саре Абрамовне, шебутной Ираиде. Причём их образы уже связаны с конкретными актрисами — Юлией Юнушевой, Ольгой Надуваевой, Татьяной Калакиной, Анастасией Тюковой, Еленой Астафьевой. Да и Роза — та ещё молодая пенсионерка, ещё «дореформенная», а не нынешняя 60-ти летняя. В исполнении Маргариты Белкиной она как бывшая секретарша из предбанника мэра города соблазнительно, в облипочку нагибается «к лесу передом, к худруку задом». Ну а если худрук Сергей Сергеевич, то перед глазами как родной стоит Руфат Акчурин.
Теперь буду учить актёрский состав екатеринбургской «Бабы Шанели» по фотографиям, чтобы успеть привыкнуть к екатеринбуржцам к следующим гастролям «Коляды-Театра». Надеюсь, что к следующему приезду театра спектакль не снимут с гастрольной афиши, и мне удастся посмотреть его ещё раз. Давайте начнём учить вместе: Капитолина Петровна — заслуженный артист РФ Сергей Фёдоров, Сара Абрамовна — Сергей Колесов, Ираида Семёновна — Светлана Колесова, Нина Андреевна — Вера Цвиткис, Тамара Ивановна — Тамара Зимина, Роза Николаевна — Василина Маковцева, Ирина Плесняева, Сергей Сергеевич (он же Семён Семёнович) — Илья Белов, Антон Жижин.
Текст и фото: Сергей Щенников
